— Посмотрите, люди, что сделали фашистские гады с нашим Донбассом! — звенел голос. —
Взорваны рудники, электростанции, сожжены дома. В братские могилы превратились шахты Румянцева, «Комсомольская». Тысячи горняков, их детей, жен, матерей и сестер сбросили в ствол «Узловской».
Нет, не видела еще такого митинга Мария, не слышала, как единым становится дыхание тысяч людей. А оратор говорил о том, как нужен стране уголь. Мария Гришутина рванулась вперед.
— Возьмите и меня в шахту, возьмите.
— И нас тоже возьми! — услышала Мария голоса подружек Розы Бурых и Зины Лагутиной…
За восемь часов Мария вырубила мужскую норму. А когда шла к стволу, ее качало. Полторы, потом две нормы стала давать. Роза и Зина тоже за ней тянулись. Другие школьные подруги в шахту пришли.
Три года бригада Марии Гришутиной была лучшей в стране. Получила на вечное хранение Красное знамя Государственного комитета обороны и ВЦСПС. Но вернулись с победой солдаты. И натруженным рукам забойщиц нашлось немало настоящих женских дел. Мария окончила горный техникум и еще более двадцати лет работала начальником участка, горным диспетчером.
Пришлось все-таки расстаться с шахтой Марии. Только долго печалиться люди не дали. Шли и шли они к ней — к депутату Горловского городского Совета народных депутатов. И поняла Мария: дел у нее, важных, неотложных, все равно не убавится.
